|
Призраки
|
|
| Ветер_Перемен | Дата: Понедельник, 12.12.2011, 00:26 | Сообщение # 1 |
Баронесса Samedy
Группа: Участники Советов
Сообщений: 18549
| Название: Призраки Прошлого и Фантомы Будущего.
Автор: Ветер Перемен.
Бета: место, кажись, занято вакуумом...
Рейтинг: PG-13.
Жанр: ангст, драма (а по-другому я не умею...), поведневность.
Тип: слэш, гет.
Размер: миди.
Статус: в процессе.
Персонажи: Ветерок, Остролистая, Звездоцап, Коршун, Голубка, Искорка, Львиносвет, Воробей, Сол, Утес, Огнезвезд, Крутобок и т. д.
Саммари: моя версия четвертого цикла.
Предупреждения: Смерть некоторых героев, ООС, АУ (да, что там АУ... НИКАНОН, бессмысленный и беспощадный!!!).
- Листвичка нарушила Воинский Закон! Я и мои братья – дети Грача и Листвички! – ненавистная Грозовая кошка стояла рядом со своим рыжим предводителем и торжествующим взглядом обводила поляну, запруженную ошарашенными и испуганно шепчущимися котами.
- Этого не может быть! – Ветерок покосился на подавшего голос отца. Тот вздыбил шерсть и выпустил когти, словно приготовившись защищаться от соплеменников, решивших покарать предателя, и затравленно обводил глазами поляну.
- Это правда. – Тихий голос бывшей подруги Грача странным образом перекрыл гул и гомон.
«Правда?! Так это правда?! – с ненавистью и отвращением подумал воин Ветра об отце. – Да... Да как он посмел?! Он упрекал меня в недостаточной преданности племени, а сам!» Черный кот испытал жгучее желание броситься на Грача, но сдержался. Сегодня полнолуние, нужно помнить об этом. Сегодня не прольется ни единой капли крови. Ни единой, но только сегодня... Ветерок выпустил когти и стал в ярости полосовать землю.
Вновь посмотрев на Грача, он заметил, что тот рассматривает Львиносвета и Воробья, и в глазах его затаилась... Гордость?! Что?! Как он смеет гордиться отродьем?! Лапы Ветерка задрожали, он начал прокладывать себе дорогу. Коты расступались, почти не обращая внимания на наглеца, мешавшего наблюдать за реакцией Грозового племени. Ветерка не интересовало, что думают об этой новости презреннейшее племя леса. В висках стучала кровь, сердце бешено трепыхалось, будучи не в силах справиться с невиданной до сих пор волной ненависти. «Я... Отомщу! Отомщу!» - кричало внутри.
Ветерок мчался, изредка шипя от боли, когда шипы впивались в нос, или колючки забивались под когти. Он не привык бродить под деревьями и в другое время чувствовал бы себя неуютно, но сейчас его занимала только собственная рана, чью боль он растравлял с каждой секундой все больше и больше.
Он продирался сквозь ежевичные заросли, перебирался через стволы поваленных деревьев, бежал все быстрее, пока совсем не выдохся. Лапы гудели от непривычной нагрузки, ведь одно дело бегать по знакомой и родной пустоши, а совсем другое – лазать по незнакомым и чужим зарослям.
Ветерку не хотелось возвращаться в лагерь. Ведь там он встретится с серым воином, бывшим для него когда-то непререкаемым авторитетом. Что угодно, но только не это! Ветерок недобро сощурил глаза. Однозвезд не станет наказывать того, кто когда-то заступился за него, еще тогда, после смерти Звездного Луча, хотя Грач заслуживает самой жестокой кары! Тогда Ветерок возьмет дело в свои лапы. Он мстительно усмехнулся и принялся сооружать себе гнездо под кустом. Это заняло немного времени, и вскоре Ветерок уже вытянулся на неуютной постели, размышляя, как бы поизощернее отомстить Грачу, Листвичке и неожиданной обретенным родственникам во вражеском племени... Каждый получит по заслугам! Грач и Листвичка – за презрение запрета, а Львиносвет, Воробей и Остролистая – за то, что Грач всегда любил их больше, чем его...
Вдруг ветер принес новый незнакомый запах. Это был запах сырости и плесени, звезд и чего-то такого же неизведанного... В соседних зарослях что-то зашевелилось, и Ветерок насторожился. Приоткрыв глаза и покосившись на кусты, он заметил там исполинский силуэт и почувствовал на себе внимательный, пронизывающий насквозь взгляд горящих янтарем глаза.
- Кто ты?! – задыхаясь от ужаса, возопил Ветерок. Этот кот был больше Пятнистой Звезды, Чернозвезда и Крутобока, а эти воители были самыми большими котами, каких Ветерок только встречал в своей жизни.
- А ведь я могу спросить то же самое у тебя? – голос у незнакомца оказался низким и рокочущим, он обволакивал и убаюкивал. – Но я не стану этого делать. Зачем тратить время зря, Ветерок из племени Ветра?..
Воин опешил. Этот кот знал его имя, но не был воином какого-либо племени, это точно, хотя от него пахло всеми племенами одновременно.
- Кто ты? – упрямо повторил свой вопрос Ветерок. Ветви раздвинулись, и перед Ветерком предстал широкоплечий полосатый гигант, его шкура была покрыта многочисленными шрамами, нос украшал застарелый рубец. Ветерок зачарованно уставился на бойца.
- Вижу, твое сердце переполнено обидой, Ветерок, - не обратил внимания на вопрос кот, – и хочешь мстить...
Ветерок лишь ошарашено кивнул, пытаясь, каким образом этот воин так много знает о нем.
- Но ты слаб. Слишком слаб, - продолжил незнакомец, и Ветерок вспыхнул. Кот это заметил, и глаза его загорелись недобрым огнем: - Не веришь?.. Смотри!
В мгновения ока Ветерок оказался прижат к земле. Дыхание сбилось, незнакомец оказался очень тяжелым. Его огромные лапы легли на горло Ветерка, воздуха стало не хватать, и воин Ветра судорожно начал хватать ртом.
- Теперь понимаешь? – кот отпустил его так же внезапно, как навалился. Ветерок, шатаясь, встал и, посмотрев исподлобья, кивнул. – Я могу тебе помочь. Сделать тебе сильным. Самым сильным котом в племени. – Глаза воина мерцали оранжевым светом, никаких эмоций не отражалось в них. Ветерок задрожал от мысли, что такой кот будет его тренировать... От этой мысли как-то все сжалось внутри, а сердце заныло.
- Ты согласен, Ветерок? – вопрос вывел котика из задумчивого транса.
- Да. – Ветерок судорожно вздохнул.
- Тогда до встречи на тропах сна, - боец повел носом и начал таять. Ветерок изумленно расширил глаза. Неужели этот силач – призрак?..
- Постой! – истошно промяукал он. – Кто ты?! Скажи!
Кот почти исчез, лишь янтарные глаза еще выделялись на фоне ежевичных зарослей.
- Я Звездоцап, - прошептал воитель, и ветви, казалось, подхватили это имя. «Звездоцап, Звездоцап», - шептали они, и Ветерок шепотом вторил им. А Звездоцапа уже давно не было рядом, он оставил о себе лишь запах звезд и сырости, да боль в шее, как напоминание о том, что призрачный воитель есть и еще вернется...
Я знаю, что ты знаешь,
Что я знаю, что ты знаешь.
И ты скрываешь то, что я скрываю,
Что ты скрываешь.
© Флёр, «Улыбки сфинксов».
Сообщение отредактировал Ветер_Перемен - Воскресенье, 18.11.2012, 17:47 |
|
|
|
|
| Shady | Дата: Понедельник, 12.12.2011, 01:01 | Сообщение # 2 |
Make her a member of the Midnight Crew!
Группа: Участники Советов
Сообщений: 1057
| Довольно интересное начало))
Единственное меня кое-что смутило:
Quote (Ветер_Перемен) Львиносвет, Воробей и Остролистая – за то, что Грач всегда любил их больше, чем его.
Но Грач же узнал о том, что они его дети только на Совете, следовательно пока что он их не мог любить. Может стоит написать "относился лучше"? Насколько я помню эта тема была затронута в "Отверженных", если не ошибаюсь Грач кого-то из Троицы похвалил.
И еще мне кажется, что стоит добавить побольше описаний, но это только мое ИМХО)))
С удовольствием почитаю продолжение)
Пещерко
DeviantArt
|
|
|
|
|
| Когтезвезд | Дата: Понедельник, 12.12.2011, 22:52 | Сообщение # 3 |
~Мечтатель~
Группа: Участники Советов
Сообщений: 12404
| Shady, когда человек видит, что другой с кем-то лучше общается, чем с ним самим, то кажется, что он всегда с кем-то общался лучше.
Rule the universe
As the Master of your fate
Can you hear the drums?
Don't try to fight them, it's too late
© Chameleon Circuit The Sound of Drums
Avatar© Инет. Возвращение к старым временам
|
|
|
|
|
| Ветер_Перемен | Дата: Воскресенье, 08.01.2012, 13:19 | Сообщение # 4 |
|
Баронесса Samedy
Группа: Участники Советов
Сообщений: 18549
| Shady, большое спасибо за замечание. =) Я признательна)
Когтезвезд, и тебе спасибо)
Глава вторая. Я все еще верна.
Братья были поражены. Оно и понятно, не каждый ведь день выясняется, что их законопослушная тихая сестра – убийца... Судя по растерянности Воробья, он успел пролезть в ее мысли. Ну, и пусть, его право! Если сила дана, почему бы ее и не использовать?
Остролистая бросила взгляд на Львиносвета. Золотистый воин переминался с лапы на лапу, неуверенно посматривал на сестру. Не можешь поверить, верно ведь, братец? Ты никогда не был способен на отчаянные шаги, что бы ты там ни говорил...
- Зачем? Зачем? – как заговоренный повторял Воробей. Остролистая ощетинилась:
- А что? Надо было позволить Угольку сгубить нас?
- Зачем же ты рассказала сама? – голубые невидящие глаза брата остановились на Остролистой, и кошке в который раз показалось, что целитель на самом деле все прекрасно видит и лишь притворяется слепцом. Воительница вдруг поняла, что же натворила. Ежевика отрекся от Белки, Листвичке наверняка грозят неприятности, Грозовое племя опозорено, а это все потому, что она не сдержалась...
Львиносвет уверенно шагнул к сестре. Остролистая вздыбила шерсть. «Лучше бы он так шевелился во время пожара, когда это было нужно!» - горько подумалось зеленоглазой воительнице.
- Отойди от меня, - обнажила она белые клыки. – Не смей подходить!
Как же она теперь посмотрит в глаза соплеменникам? Вряд ли с ней теперь кто-то захочет хотя бы разговаривать, а не то, чтобы близко общаться.
Остролистая попятилась, хлестнув себя хвостом, и обвела глазами поляну. Что с ней собирается сделать Львиносвет? А, ну и Сумрачный Лес с ним, возвращаться этой ночью в племя она не собирается, а слушать брата тем более! Остролистая сделала еще один шаг назад. Сейчас ей требовалось побыть наедине с собой, поразмыслить о случившемся, придумать, что надо делать дальше, в общем, ей нужно было то, что сделать она не успела.
Сзади дохнуло сыростью и плесенью. Туннели! После случая с глупыми котятами из племени Ветра Воробей и Львиносвет боялись даже заглядывать туда, хотя нет, Воробья туда тянуло... Но сейчас эти туннели – лучшее место для укрытия, ведь Львиносвет наверняка удержит брата от рискованной вылазки, а сам он ни за что не расскажет племени о ходах, дорожит своим словом, данным никчемной кошке из Ветра... Остролистая была уверена, что Верескоглазка при случае продаст свою бывшую дружбу с грозовым воином с потрохами, но Львиносвет предпочитал верить сопливому мяуканью врага, а Остролистая, памятуя о своих ссорах с братом из-за этой шлюхи, не говорила с Львиносветом на эту тему.
Львиносвет подошел еще ближе, и Остролистая в ярости полоснула когтями воздух перед его носом и развернулась, кинувшись в туннели.
- Остролистая! – дикий крик Воробья чуть не заставил черную кошку развернуться, но она вспомнила свое решение и мужественно проигнорировала зов. В этот же самый миг стены туннелей задрожали, и посыпались мелкие камушки, задевая уши и хвост Остролистой. «Что это?» - с ужасом пронеслось у нее в голове, и воительница, вместо того, чтобы развернуться обратно, рванула к подземной реке еще быстрее. Потолок сзади внезапно обрушился, и поток камней устремился за Остролистой.
- Остролистая, нет!!! – голос Воробья стал чуть более хриплым, видимо, сорвал, когда звал... Но при всем теперешнем желании Остролистой вернуться, сделать она этого уже не могла: вход завалило огромными камнями, и ей оставалось лишь бежать вперед в надежде, что она успеет выбежать до того, как потолок над рекой в свою очередь треснет...
Камень царапал подушечки лап, забивался под когти, а Остролистая продвигалась дальше, протискиваясь в завалах, подгоняемая грохотом, несшимся сзади. Все происходящее казалось беглянке адом, она не помнила ничего и никого, для нее существовали лишь камни и вода, показавшаяся в расширении туннеля. Собрав последние силы, кошка рванула к берегу, судорожно ища хоть какое-нибудь укрытие. Наконец, она его нашла. Им оказался большой, серый камень с углублением. Каменюка показалась воительнице достаточно надежным, чтобы выдержать напор других камней, и она устремилась к ней. Едва протиснувшись в оказавшийся узким лаз, Остролистая поджала хвост и перевела дух. Только сейчас она поняла, как хочет жить. Во время пожара ее почему-то не покидала уверенность, что Белка что-нибудь придумает, а если Белка не сможет, так Львиносвет с Воробьем не оставят сестру умирать. Это сейчас она понимала, что глупо было надеяться на братьев, но то, что она была уверена, что не умрет, оставалось фактом. И она не ошиблась, хотя порой разочаровывалась в этом. Сейчас же она вновь жива, хотя, казалось, смерть дышала ей в лицо, и неоткуда было ждать помощи. Хотелось бы ей верить, что ей помогла сила, данная ей для спасения племени, но теперь кошка очень сомневалась, что эта самая пресловутая сила, над которой тряслись Воробей с Львиносветом, вообще у нее была. Да даже если существовала, то хороша она хранительница!.. Наверняка причинила боль соплеменникам... Да и братьев покинула, отличная сестра! Она сейчас лежит под камнем, вдали от всех, а они оправдываются перед Огнезвездом и Ежевикой, который наверняка больше не захочет с ними иметь дело... Остролистая прижалась подбородком к холодному полу, прислушиваясь к потихоньку утихавшему грохоту, и через какое-то время, сама того не заметив, уснула. Без сновидений.
Проснулась кошка от прикосновения чьей-то шкуры и тут же в ужасе вскочила, больно стукнувшись головой. Она здесь была одна! Откуда в этом аду появились выжившие коты?! Не к месту Остролистая вспомнила, что во время подъема подземной реки Воробей пялился именно на этот камень, с кем-то негромко переговариваясь. Тогда он небрежно бросил, что просто рассуждает вслух, как им лучше поступить, чтобы спастись самим и еще вытащить котят, но Остролистая не поверила ему еще тогда, и сейчас у нее появился повод выяснить, кто же все-таки был прав...
Оглянувшись, она не увидела никого. Ужас холодил ее разум, на негнущихся затекших лапах Остролистая выползла из углубления, оглядывая груды камней, надеясь увидеть того, кто ее своим прикосновением разбудил. Возможно, ей это показалось? Скорее всего, так оно и есть, только очень странно, что она приняла камень за чью-то шкуру. Когда Остролистая отчаялась уже кого-либо отыскать и была готова это списать на свое воображение, как раздался безразличный голос из-под потолка:
- Уж не меня ли ты ищешь?
Остролистая взвилась на месте и в испуге выпустила когти.
- Кто ты? Где ты? – закричала она. – Покажись!
- Ты уверена, что хочешь меня увидеть? – усмехнулся невидимка. Остролистая облизала разом пересохшие губы и, забыв о том, что ее наверняка не видно из-за камня, кивнула, пытаясь отыскать запах говорившего. К ее вящему удивлению, почуять что-либо, кроме сырости и прибавившегося к ней земляного запаха, не удалось.
- Посмотри наверх, - устало вздохнул голос. Остролистая послушно подняла зеленые глаза к потолку и сдавленно ахнула. На камне сидел лысый кот с бугристой землистого цвета шкурой, длинными изогнутыми когтями и огромными выпученными слепыми глазами с яблоками почти синего цвета. «Какой ужас! – подумала кошка. – Воробей тоже слепой, но взгляд у него иной... Добрее, что ли?..» Закончить свою мысль на не успела, потому что, словно увидев изумление Остролистой, урод усмехнулся: - Ну, что? Не ожидала?
- Кто ты? – просвистела Остролистая, выпустив когти и царапнув ими камень.
- Я Утес, - небрежно бросил слепец. – А ты ведь Остролистая, верно?
Черная кошка, переминаясь с лапки на лапку, утвердительно пошевелила ушками.
- Откуда ты знаешь? – выдохнула она.
- Я все знаю, - задумчиво протянул Утес, и немного помедлив, добавил с усмешкой: – Уж всяко больше Звездного племени.
Гнев обуял Остролистую. Что?! Этот пучеглазый урод смеет ставить себя выше Звездного племени?!
- С чего ты это решил? – ощерилась она.
- С того, что я знаю ваше предназначение, а оно нет, - отрезал Утес. – Точнее, не ваше, а их предназначение... – Заметив растерянность Остролистой, он нарочито удивленно переспросил: - Ты не Третья, ты что, не знала?
Остролистая пошатнулась, будто от удара:
- И в чем же их предназначение? – она пока решила не выяснять у Утеса, с чего он взял, что она не обладает силой из пророчества, но кошке уже вспомнился Сол со своим вопросом: «А какой сила подвластна тебе?» Еще тогда тот бродяша заронил в душу Остролистой зерно удушливого сомнения, а Утес помог ему прорасти...
- Я не обязан всяким глупым ветреным детям выкладывать свои познания! – огрызнулся урод.
- Значит, ты не знаешь! – выкрикнула Остролистая, в бешенстве брызгая слюной.
- Может, и так, - спокойно ответил знакомый незнакомец. Все таки, он умеет загнать в тупик. – Но ты предана не своей силой, а Воинским Законом.
Остролистая встрепенулась. О чем говорит этот странный кот? Разве она была кем-то предана?..
- Была, была, - подтвердил прочитавший, видимо, ее мысли старик. – Сама подумай, разве Воинский Закон должен дозволять такой беспредел? Воин шантажирует бывшую возлюбленную убийством ее детей. А дети оказываются вовсе не ее, а детьми целительницы и чужого воина. Разве будь Звездное племя таким сильным, как рассказывает, разве будь Воинский Закон таким же незыблемым, как считают, такое произошло бы?..
- Что ты хочешь этим сказать? – вскричала беглянка.
- Сама поразмысли, - покачал бугристой головой ее собеседник. – А вот тебе подсказка: теперь ты считаешься предательницей, а Уголек святым. На твоем месте я бы захотел отомстить...
- Ты не я! – вскипела Остролистая. – Я не стану тебя слушать, ты лжешь!
Кошка в бешенстве прыгнула на камень, уцепившись когтями за трещину, прошедшую в таком нужном месте. Вмиг Остролистая оказалась возле Утеса и полоснула его лоснящуюся шкуру. И тут ее ожидал подвох – лапа прошла сквозь кота, не причинив ему никакого вреда. Утес уставился своими жуткими глазами прямо на Остролистую, и та в ужасе отскочила, неловко поехав и свалившись с камня.
- Ты призрак? – задыхаясь от боли, спросила она.
- Как видишь... – пожал плечами кот и начал таять, продолжая говорить: - Ты не забывай, что это мои туннели, особо не зарывайся. И все-таки подумай над моими словами, я никогда не говорю ничего просто так...
- Ты все равно не прав, - огрызнулась Остролистая уже пустоте. – Я еще верна Воинскому Закону и племени! – И пошатываясь, кошка встала. «Надо выкинуть это из головы, - приказала она себе, - еще неизвестно, что покажется после такого-то Совета...» И Остролистая оглянулась в поисках просвета между камнями.
***
- Ну, что, Утес? – огромный бурый кот вышел из-за куста и жадно уставился на слепца.
- Увы, Остролап, она непреклонна, - покачал головой Утес. – Но никуда она от меня не денется, приползет к вам, как миленькая.
- Смотри у меня! – сверкнул желтыми глазищами Остролап. – Ты же помнишь, что с обманщиками у меня разговор короткий!
- И как ты в этом лесу живешь... - перевел разговор в иное русло Утес.
- Плохо живу, - рявкнул котище, - поэтому ты нам и нужен с Остролистой. Армия пока еще слишком мала...
- Намек понимаю, - усмехнулся Утес. – А что получу я?
- Ты уже договорился со Звездоцапом! – взревел Остролап.
- В договоре не было предусмотрено того, что она заартачится, - ухмыльнулся призрак.
- Алчный скряга! – зарычал воитель. – Убирайся из Сумрачного Леса! Не выполнил обещание и еще что-то требуешь. Звездоцап вербует бойца. Приходи потом.
- Не смей мне указывать, - пошевелил когтями Утес. – Здесь я хозяин.
Остролап хрипло расхохотался:
- Э, нет, дорогой. Ты был здесь хозяином, но теперь эти земли и небеса принадлежат племенам. Убирайся. Больше повторять не стану.
Утес прищурился и послушно начал исчезать, напоследок сверкнув зрачками.
Я знаю, что ты знаешь,
Что я знаю, что ты знаешь.
И ты скрываешь то, что я скрываю,
Что ты скрываешь.
© Флёр, «Улыбки сфинксов».
|
|
|
|
|
| Когтезвезд | Дата: Понедельник, 09.01.2012, 23:43 | Сообщение # 5 |
|
~Мечтатель~
Группа: Участники Советов
Сообщений: 12404
| Очень понравилось продолжение, особенно, когда Утёс говорил с Остролапом. Кто бы мог подумать, что он мог быть плохим? Я - нет! Очень хорошо продумано!
Rule the universe
As the Master of your fate
Can you hear the drums?
Don't try to fight them, it's too late
© Chameleon Circuit The Sound of Drums
Avatar© Инет. Возвращение к старым временам
|
|
|
|
|
| Shady | Дата: Вторник, 10.01.2012, 23:36 | Сообщение # 6 |
|
Make her a member of the Midnight Crew!
Группа: Участники Советов
Сообщений: 1057
| Ух ты, неожиданная версия. Классно написано. Характер Остролистой передан на ура)))
Quote (Ветер_Перемен) с братом из-за этой шлюхи, не говорила с Львиносветом на эту тему.
А это вообще супер)
Пещерко
DeviantArt
|
|
|
|
|
| Революция | Дата: Понедельник, 23.01.2012, 17:57 | Сообщение # 7 |
Участник Советов. Писатель
Группа: Участники Советов
Сообщений: 920
| Вот тут суперски написано! Очень хороший стиль, ясно видны чувства Ветерка, его ненависть ко всему миру становится понятной, хоть я и терпеть не могу Ветерка. Со Звездоцапом вставка очень кстати, а то непонятно было, как Ветерок начал тренировку в СЛ.
Моя Пещера
Я - ядерный реактор, и если я взорвусь, взлетит весь Остров!
|
|
|
|
|
| Сильфида | Дата: Воскресенье, 21.10.2012, 22:22 | Сообщение # 8 |
Нежность солнечного света
Группа: Модераторы
Сообщений: 5565
| Чудесно! Яркий стиль, захватывающий сюжет
Quote (Ветер_Перемен) с братом из-за этой шлюхи
Коты не слабо ругаются 
Я - бывшая Киса.
Авик by Каплик. Огромное спасибо ей!
Моя пещера
История живописи/История театра
Помощь в регистрации
|
|
|
|
|
| Ветер_Перемен | Дата: Воскресенье, 21.10.2012, 22:23 | Сообщение # 9 |
|
Баронесса Samedy
Группа: Участники Советов
Сообщений: 18549
| Ух ты.
А я забыла про эту тему.
Спасибо вам всем, думаю, я все-таки закончу этот фик. 
Я знаю, что ты знаешь,
Что я знаю, что ты знаешь.
И ты скрываешь то, что я скрываю,
Что ты скрываешь.
© Флёр, «Улыбки сфинксов».
|
|
|
|
|
| Сильфида | Дата: Воскресенье, 21.10.2012, 22:24 | Сообщение # 10 |
|
Нежность солнечного света
Группа: Модераторы
Сообщений: 5565
| Quote (Ветер_Перемен) я все-таки закончу этот фик.
Будет хорошо, если закончишь. Классный фик
Утёс в роли злодея понравился
Я - бывшая Киса.
Авик by Каплик. Огромное спасибо ей!
Моя пещера
История живописи/История театра
Помощь в регистрации
|
|
|
|
|
| Ветер_Перемен | Дата: Воскресенье, 18.11.2012, 17:46 | Сообщение # 11 |
|
Баронесса Samedy
Группа: Участники Советов
Сообщений: 18549
| Воробей мчался по лесу, не разбирая дороги, привычно огибая деревья, даже не обращая внимания на впивающиеся в подушечки лап шипы и камушки. Сзади топал Львиносвет, но его пыхтение перекрывали до сих пор звучащие в ушах отчаянный вопль Остролистой и грохот обрушившихся камней. Из-под когтя на правой передней лапе у Воробья сочилась кровь, он повредил лапу, когда пытался раскопать туннель и вытащить тело сестры. Но Львиносвет помешал ему это сделать, он оттащил брата от обвала и прижал к земле, не отпуская до тех пор, пока извивающийся Воробей не замер. И тот еще злился на Львиносвета.
– Воробей, – словно почувствовав, что думают сейчас о нем, робко окликнул его Львиносвет.
– Что? – обернулся Воробей.
– Я должен был так поступить, – умоляюще заговорил брат. – Я потерял Остролистую, и я не могу потерять еще и тебя!
– Долг любого лесного кота – оказать последние почести погибшему товарищу, – угрожающе зарычал целитель. – Мы должны были принести ее тело обратно в лагерь!
Львиносвет замялся. Воробей услышал, как он наклонил голову и лизнул грудку.
– Ты уверен, что племя захотело бы оплакать ее?.. – наконец, спросил он. – После того, что она сделала?
– Как ты смеешь такое говорить? – возмущенно зашипел Воробей, вздыбив загривок. – Наши соплеменники простили бы ее!
И, не дожидаясь ответа, он хлестнул себя хвостом и рванул вперед.
– Воробей! – отчаянно закричал Львиносвет и бросился за ним.
И два кота бежали по лесу сломя голову, остановившись только около самого лагеря. Воробей несколько раз глубоко вздохнул, восстанавливая дыхание, и запрокинул голову, втянув носом воздух. Племя уже вернулось с Совета, и казалось, что лагерь пропитался едким запахом страха и отчаяния. Воробей, прислушавшись, понял, что у самых стен оврага распласталась Листвичка, и он невольно поморщился из-за исходящего от нее душка боли и горя. Он потряс головой, отгоняя от себя мысли о кошке, оказавшейся ему матерью, и сделал несколько шагов к туннелю, ведущему в лагерь. Кот впервые в жизни видел в соплеменниках врагов и боялся выйти к ним. Что воины теперь думают о нем с Львиносветом? И что они скажут, узнав о смерти Остролистой?
Львиносвет шагнул вперед и ободряюще прижался к боку Воробья, но страх целителя не отпускал. Он привык встречать любую опасность с братом и сестрой, но теперь их осталось только двое. И Воробей многое готов был отдать, лишь бы снова почувствовать рядом запах Остролистой и ее ласковое урчание.
Наконец он пересилил себя и робко спустился в ущелье, раздвинув лапами скрывающие вход папоротники. Львиносвет следовал за ним, и несмотря на всю уверенность его походки, Воробей знал, что брат точно так же страшится.
Гул и перешептывание разом стихли, едва коты вышли на поляну. Теперь стало слышно шуршание листьев в кронах деревьев. Воробей, не зная, что и говорить, покачал головой, пытаясь понять, о чем думают соплеменники. Пеплогривка готова была расплакаться, как маленький котенок; подбежав к Воробью и Львиносвету, она остановилась в нескольких кошачьих хвостах от них, робко переступая с лапки на лапку. Ежевика тоже выскочил вперед, от него буквально разило изумлением и растерянностью. Долголап, Кисточка и Терновник были в ярости и угрюмо шипели. Воробей старался не оборачиваться в сторону Белки и Листвички, слыша запах их отчаяния, он не испытывал ничего, кроме презрения к этим двум обманщицам. Напряжение нарастало. Коты снова загомонили, и Воробей чувствовал на себе их недоуменные взгляды. Наконец, он услышал, как сыплется с карниза мелкий щебень, и сверху раздался зычный голос:
– Воробей! Львиносвет! Где вы были? – Огнезвезд подбежал к ним и остановился в нескольких усиках от Воробья, и он услышал, как хвост рыжего предводителя со свистом рассекал воздух.
– Мы... мы говорили с Остролистой, – выдавил из себя срывающимся голосом Воробей.
– Да? И где же она? – сварливо выкрикнул Ягодник, и целителя обдало волной недовольства.
– Действительно, – согласился Огнезвезд, – где Остролистая? Как она объяснила свой поступок?
Воробей почувствовал, как земля уходит из-под лап и сердце бьется где-то в животе. Он открыл пасть, чтобы ответить, но из горла вырвался беспомощный мяв, будто кто-то душил его, не давая заговорить. Львиносвет решительно шагнул вперед, положив свой тугой хвост на спину брату, и тихо, но твердо прошептал:
– Остролистой больше нет.
Коты в ужасе отшатнулись от Львиносвета, по их спинам ураганом пробежал ужас; Воробей ощущал, как это чувство отзывается у него в животе, причиняя почти настоящую телесную боль.
– Что? Умерла? – раздавались отовсюду кошачьи голоса. – Но как?
Ветви детской зашевелились, и на поляне появился новый запах.
– Что случилось? – пробасил Шмелик.
– Замолчи, – сурово шикнула на него Милли, и судя по протестующему писку малыша и шороху, она попыталась затолкать его обратно в детскую.
– Как это произошло? – ошарашено выдохнул Огнезвезд, и Воробей уже собрался с духом, чтобы начать рассказ, и теперь ждал, когда на поляне установится тишина. Но соплеменники не умолкали, и в довершение всего нарастающий гомон перекрыл отчаянный вопль:
– Остролистая! Моя Остролистая!
Воробей повернул голову и почувствовал, как шерсть на загривке поднимается дыбом. Листвичка, выйдя из болезненного оцепенения, заметалась по земле, глухо рыдая. Раньше неприступная, темная стена мыслей и чувств Листвички обрушилась на Воробья, и обрывки чужих воспоминаний замелькали перед его глазами, словно мальки в прозрачно-чистой воде озера.
Наконец, все улеглось, и Воробей очутился в лагере Клана Падающей Воды. Он сразу узнал это место по многочисленным туннелям в стенах и по ямкам, устланным перышками, в полу. Пещера была запружена котами, и запах горных котов смешивался с ароматом лесных воинов, правда, каким-то странным. Немного привыкнув к появившемуся зрению, Воробей огляделся и выхватил из толпы знакомые фигуры. У туннеля, ведущего в Пещеру Остроконечных Камней, сидел Камнесказ. Вожак Клана был уже не молодым, но еще не таким старым, каким его запомнил Воробей во время своего путешествия в горы. В центре лагеря сгрудились лесные коты, и Воробей, рассмотрев их, невольно ужаснулся их худобе. Вокруг них суетились горные жители, выглядевшие на их фоне гигантами, и Ежевика, Ураган с Белкой. Он невольно подивился, какая его мать, то есть кошка, которую он привык считать своей матерью, маленькая, и внезапно все понял. Это воспоминания Листвички о Великом Путешествии! Зная, что его никто не заметит, и потому не таясь, Воробей вытянул шею и повертел головой, выискивая глазами саму Листвичку. Она отыскалась в отдалении от племен рядом с остальными целителями. Воробей подбежал к ним ближе, чтобы услышать их разговор.
– Росинке уже лучше. Ей даже ходить не больно. Те травы, которые нашла Листвичка, просто превосходны, – проскрипел Корявый, одобрительно кивнув маленькой ученице. Та наклонила голову и смущенно пригладила встопорщившуюся шерсть на грудке.
– У тебя не осталось этих трав? – озабоченно спросил у Листвички Перышко. – Алоцветик жалуется, что у Жабика растерты подушечки лап.
Листвичка с расстроенным видом отрицательно помотала головой.
– Я могу попросить лекарств у Камнесказа, – робко добавила она.
– И ты сделаешь это, – кивнула серая кошка и вышла на несколько шагов вперед, тяжело припадая на изувеченную лапу. – Когда коты устроятся на ночь, надо будет осмотреть их.
– Ты, Пепелица, права, – проскрежетал Корявый. – Только как мы это сделаем? Все племена смешались, и всех своих мы можем и не найти.
– Но какая разница? – подала голос ранее молчавшая Мотылинка. – Чтобы выжить, нам нужно забыть о вражде племен!
– Мотылинка дело говорит, – заметил Перышко. – Я думаю, что уже можно начать...
Его голос перекрыл чей-то громкий призыв, и обернувшись, Воробей увидел, как из толпы тяжело выходит старый черно-белый кот. Около него вился Однозвезд, подставлявший плечо, когда старик оступался.
– Камнесказ, – прошамкал старик. – Позволишь ли ты мне провести ритуал?
Камнесказ долго смотрел на него, а потом прищурился и кивнул:
– Я тебе разрешаю, Звездный Луч.
Теперь Воробей его узнал. Он видел этого великого воина когда-то давно у Лунного Озера. Звездный Луч приходил к Корявому во сне, и как же не похож этот немощный дряхлый кот с пыльным волочащимся по полу хвостом на представшего тогда сильного, могучего предводителя! А Однозвезда, значит, еще зовут Одноус.
– Грачик! – сиплым голосом воскликнул Звездный Луч, и Воробей посмотрел в ту сторону, куда устремились взгляды котов, и увидел небольшого темно-серого котика, удивленно застывшего с кроликом в пасти. Поняв, что дело срочное, он быстро положил дичь у подстилки, где лежали королевы, и со всех лап бросился к предводителю.
– Пришла пора посвятить тебя в воины, – задыхаясь, забормотал Звездный Луч и запрокинул голову, произнося слова древнего ритуала. – И отныне и до самой смерти ты будешь зваться...
– Звездный Луч, – перебил предводителя Грачик. – Позволь мне называться Грачом в честь... одной кошки... которая знала меня под похожим именем. И которая навсегда осталась здесь.
Звездный Луч моргнул.
– Хорошо, – согласился он. – Отныне и до самой смерти ты будешь зваться Грач!
Старик прижался подбородком к макушке нового воина, а коты племени Ветра начали выкрикивать его имя. Позже к ним присоединились остальные лесные воины, а вскоре, немного подумав, подошли и горные жители. Даже Камнесказ коротко поздравил Грача.
Листвичка робко прошмыгнула мимо собравшихся путешественников к Месту-Где-Тонет-Солнце и, остановившись перед Грачом, пролепетала:
– Поздравляю...
Грач удивленно посмотрел на нее и уже начал что-то говорить, как Пепелица сурово окликнула Листвичку, и та, вжав голову в плечи, подбежала к наставнице, бросив смущенный взгляд на Грача.
Снова наступила темнота, и Воробей подумал, что очнулся, но вскоре перед глазами забрезжил свет, и он очутился на скале около лагеря. Рядом с ним под проливным дождем стояла Листвичка, настороженно вслушиваясь в ночь. Даже сквозь шум дождя и гром с границы доносились яростные крики. Внезапно кошечка вскочила, шерсть ее встала дыбом, а глаза расширились от ужаса. Она уже открыла глаза, как из-за кустов выскочили два воина, от которых неприятно разило племенем Теней, и понеслись прямо на нее. За ними неотступно следовала серая тень, в сумерках казавшаяся совсем незаметной. Сумрачные воители, не разбирая дороги от страха, бросились прямо к оврагу и с громким визгом свалились вниз, утащив за собой Листвичку. Сердце Воробья оборвалось. В смятении он подбежал к скале и, вытянув шею, заглянул на дно. Воины Теней были мертвы, а Листвичка отчаянно цеплялась когтями за камни.
– Грач, помоги! – заголосила она. Грач стоял и смотрел на нее. В глазах его читалась мука.
– Ласточка... я так и не смог спасти Ласточку!.. – шептал он.
– Но я не Ласточка, я Листвичка! – плакала кошка. – Помоги, прошу!
Грач изумленно посмотрел на нее, будто только сейчас заметил, и подошел ближе, потянув ее за загривок. Листвичка отчаянно заработала лапами и вскоре выбралась наверх, тяжело дыша. Воробей слышал, как отчаянно стучит ее сердце.
– Я спас тебя, – прошептал Грач.
– Благодарю, – ответила Листвичка.
– Листвичка... – снова заговорил Грач. – Я люблю тебя, Листвичка!
В этот момент сверкнула зазубренная молния и осветила испуганную мордочку кошки.
– Но ведь ты воин Ветра, а я Грозовая целительница... Мы не можем быть вместе! – залепетала она, прижимаясь щекой к его щеке и вся дрожа до кончика хвоста.
Сзади послышался чей-то топот, и к ним подбежали Белохвост и Яролика. Листвичка вздрогнула, и видение растаяло, чтобы вновь возникнуть. На этот раз в палатке целительницы.
Листвичка сосредоточенно заворачивала семена крапивы, в то время как Пепелица что-то разбирала в кладовой. Серая кошка повернула голову в сторону своей ученицы и недовольно вскричала:
– Листвичка! Что же это такое?! Крапива не поможет Огнезвезду уснуть!
Кошечка вздрогнула и виновато втянула голову в плечи.
– Прости, Пепелица. Я просто задумалась...
– Задумалась она, – проворчала Пепелица, возвращаясь к своему занятию. – Ничего, надеюсь, это скоро закончится. У меня тоже было такое время. Но оно прошло, потому что долг целительницы – быть предельно внимательной.
Воробей, ничего не успев понять, моргнул и очутился на границе с племенем Ветра. Листвичка сидела, обвив лапки хвостиком, и смотрела на расхаживающего перед ней Грача.
– Я больше не могу видеться с тобой украдкой! – говорил Грач, а она кивала. – И я знаю, что нам надо сделать, чтобы всегда быть по-настоящему вместе!
– Что же?
– Мы можем убежать, – сияя, воскликнул Грач. – Ты готова?
– Я? – растерялась Листвичка. – Но мне надо подумать...
Ветви кустов зашевелились, и коты подскочили от неожиданности. Листвичка поменялась в лице и прошипела:
– Белка! Я знаю, что это ты. Хватит прятаться.
Из зарослей вынырнула серая тень, и Листвичка с Грачом изумленно вытаращили глаза.
– Пепелица? – ахнула Листвичка и завизжала: – Ты! Ты шпионила за мной!
– Нет, дорогая, – печально покачала головой Пепелица. – У меня просто есть голова на плечах, чтобы увидеть твои взгляды в его сторону и понять, что они означают.
– Листвичка не предательница! – заорал Грач. – То, что происходит сейчас между нами, никого не касается!
– Я и не называла ее предательницей, – покачала кончиком хвоста Пепелица. – Но ты, Листвичка, заигралась. Пора возвращаться в лагерь.
– Грач, иди домой, – ледяным тоном попросила кота Листвичка. Он с сомнением покосился на кошек, но вскоре кивнул и скрылся по свою сторону границы.
– Листвичка, – вздохнула Пепелица. – Поиграла и хватит. Ты целительница, и путь твой будет одинок. У тебя никогда не будет семьи, друга и детей. Тебе надо запомнить это сейчас.
– Да ты мне просто завидуешь! – закричала Листвичка. – Потому что у меня есть кот, который меня любит, а ты всегда была и будешь одна!
Пепелица грозно вздыбила загривок и обнажила когти, но Листвичка уже перемахнула через границу и исчезла на пустоши. Воробей помчался за кошкой, перепрыгнул через границу, а очутился уже в глубине территории племени Ветра, снова рядом с Грачом и Листвичкой.
– Я была у Лунного Озера, – убитым голосом говорила Листвичка. – И Пестролистая, наша бывшая целительница, сказала мне слушать зов своего сердца.
– И что же это означает? – с надеждой воскликнул Грач.
– Это означает, что я иду с тобой! – потерлась щекой о щеку Грача Листвичка.
– Тогда вперед! – крикнул Грач, а Листвичка изумленно захлопала глазами:
– Сейчас? А как же попрощаться с родными?
– Ты думаешь, они нас отпустят? – посуровел Грач.
Листвичка покачала головой.
– Ты прав. Куда пойдем?
Грач вместо слов взмахнул хвостом и бросился вперед. Листвичка последовала за ним, а Воробей, шипя проклятья себе под нос, бежал позади. Но долго скакать огромными прыжками по пустоши вслед за ненавистными родителями ему не пришлось.
Солнце клонилось к закату. Грач и Листвичка лежали в гнездышке, устроенном под открытым небом, и лениво вылизывали друг друга. Неподалеку валялись остатки кролика. Воробей подошел ближе к ним, чтобы услышать, о чем они говорят.
– Здесь чудесно, – шептал на ухо Листвичке Грач, а та кивала. – Представь, это все наше. Наше навсегда. Небо, пустошь и мы.
– И наши котята, – добавила Листвичка.
– И котята, – эхом отозвался Грач. Воробей скривился, осознав, однако, что не испытывает к происходящему ненависти, отвращения или презрения. Он вдруг задумался, а что было бы, если Грач с Листвичкой остались бы вместе. Может быть, он с братом и сестрой выросли тогда тут? Знали о прошлом своих родителей? И существовало бы тогда пророчество Трех и Воинский Закон для них? Пока он размышлял, все вокруг померкло, и он очутился в другом воспоминании.
– Листвичка! Там Медуница... она рожает... – кричала откуда-то Тростинка. – Барсук пробрался туда...
Листвичка бросилась в лагерь, не обращая внимания на кипящую вокруг кровавую бойню, и забежала в разгромленную детскую. Грач неотступно следовал за ней, глаза возбужденно горели, а когти были выпущены. Не останавливаясь, он вошел следом за Листвичкой, и оттуда раздался бешеный визг. Но Воробей не стал туда заглядывать, он повертел головой, и шерсть у него встала дыбом от ужаса. У каменной стены лежало безвольное мертвое тело незнакомого черного кота, а неподалеку от него Белка пыталась отползти от удара барсука. Неподалеку другой барсук, еще крупнее предыдущего, сосредоточенно раздирал на куски залитого кровью Белохвоста, но из-за воинской палатки выскочила разъяренная Яролика и вцепилась зверю в заднюю лапу. У входа в лагерь лежал маленький Березовик, залитый кровью. Около котенка метался, грозясь затоптать, барсучище, пытающийся спастись от когтей разъяренных Дыма с Терновником. Сероус, которого Воробей помнил уже смутно, кинулся к Березовику и оттащил от опасного места. Из детской выскочил ошалелый барсук и дал деру из лагеря, и Воробей едва успел увернуться. Оттуда же донесся горестный вой, и он рванул к порванным ежевичным плетям.
– Она умерла! Пепелица умерла! – выла Листвичка, склонившись над безжизненным телом наставницы. – И теперь я единственная целительница племени. Понимаешь, что это означает? – Листвичка с болью посмотрела на кота.
– Понимаю, – с печалью в голосе отозвался Грач. – Но знай, я всегда буду любить тебя.
– Прощай, – прошелестела Листвичка, хотя он еще никуда не уходил.
Воробью хотелось выть от боли и безысходности. Забыв обо всем, он уже хотел прижаться боком к Листвичке, но свет померк, чтобы перенести его на несколько дней вперед.
Листвичка сидела у трещины в скале, куда целители складывали запас лекарственных трав. Взгляд ее метался, сама она съежилась и тяжело дышала. Ветви кустов наверху зашевелились, и в палатку протиснулась Белка.
– Ты звала меня? – осведомилась рыжая кошка.
– Да, – бросила Листвичка и выпалила: – Белка, я жду котят. Котят от Грача.
Хвост Белки, поднятый трубой, гулко шлепнулся на землю.
– Что мне делать? – тихо заплакала Листвичка. – Племя только начало забывать о моем побеге!
Белка в растерянности опустилась на пол.
– Может быть, можно сказать, что ты нашла их в лесу? И что их родила какая-то бродяга и бросила?
– Нет, – покачала головой Листвичка. – Они будут пахнуть только Грозовым племенем. Мне никто не поверит.
– Да, ты права, – кивнула Белка. – Но ведь надо же что-то делать!
И она принялась нарезать круги по палатке, нервно хлеща себя хвостом по бокам.
– Да! – воскликнула она и, присев около сестры, зашептала ей на ухо: – Я скажу Ежевике, что жду котят.
– То есть ты выдашь моих котят за своих? – переспросила Листвичка.
– Ну конечно! Ежевика давно уже хочет котят, но у меня все никак не получается... И сама подумай, Ежевика – глашатай, а значит, его детей будут любить.
Листвичка прищурилась:
– А изменившийся запах я буду отбивать мышиной желчью.
– Угу. А остальные вопросы мы тоже как-нибудь уладим, – Белка с жалостью посмотрела на сестру и обвила ее хвостом. Но Воробей чувствовал, что за кажущейся уверенностью этой рыжей кошки прячется нарастающая паника и страх. А Листвичка... Листвичка была совсем сломлена.
В следующий раз Воробей очутился в заснеженном овраге, в том самом, где появился на свет. На наспех сооруженной подстилке корчилась в судорогах Листвичка. Вокруг нее металась распушившаяся Белка, ее зеленые глаза расширились от ужаса.
– Все... идет... нормально, – охала и вздыхала Листвичка. И Белка на мгновение приседала, а потом снова вскакивала и принималась обнюхивать сестру. Наконец, Листвичка изогнулась, застонав особо протяжно, и на подстилку шлепнулся комок золотистого меха. Воробей, не веря своим глазам, наблюдал за происходящим.
– Со мной все в порядке! – раздраженно зашипела Листвичка. – Лижи его!
Белка послушно заработала языком, и вскоре в овраге раздался тоненький писк малыша. Для новорожденного котенок был очень большим, но Воробей бы никогда не поверил, что из него мог получиться такой гигант, как Львиносвет. Листвичка забила хвостом по мерзлой земле, и к первому котенку шлепнулся второй, угольно-черный. Дрожь пробежала по спине Воробья, когда он понял, что будет наблюдать сейчас за собственным рождением. Тужилась Листвичка долго, и упал он не на животик, как его брат и сестра, а на спинку. Но Белка, вылизывая его, перевернула, как положено.
Листвичка тяжело дышала, успокаиваясь, но тело ее еще сотрясала дрожь.
– Надо дать котятам молока, – слабым голосом решила она. – А потом уже есть петрушку. Неизвестно ведь, как скоро доведется им поесть...
Белка по очереди подвинула котят к животу Листвичку, и малыши начали сосать. Листвичка с любовью и гордостью смотрела на своих детей, а потом наклонилась и обнюхала их.
– Его я назову Львенком, – она лизнула Львиносвета между ушками. – Вот этот будет Воробьишкой, – Листвичка провела языком по закрытым глазкам Воробья. – А девочку я назову Остролисточкой.
– Чудесные имена, – закивала Белка.
– Я не ожидала, что Звездное племя подарит мне таких красивых и сильных котят, – проурчала Листвичка и вдруг глухо зарыдала, сотрясаясь всем телом так, что новорожденные на миг замерли. – Только они никогда не будут по-настоящему моими. Для них я буду обычной соплеменницей.
Белка бросилась к сестре, склонилась над ней и вылизала щеки и уши. О том, что было дальше, Воробей мог только догадываться: он моргнул и, открыв глаза, обнаружил привычную темноту, и Львиносвет срывающимся голосом рассказывал:
– Остролистая решила загладить вину перед племенем и принести дичь... Она погналась за белкой, та юркнула в туннель и... и их засыпало.
Листвичка закричала что-то бессвязное.
– Воробей, облегчи же ее страдания! – с отчаянием воскликнула Песчаная Буря.
Целитель молча потрусил к своей палатке за тимьяном. Он чувствовал себя так, будто сразился сейчас со всем полчищем страшных барсуков из воспоминаний Листвички. Дав успокаивающие листья своей матери, Воробей понял, что не знает, как же к ней относиться: то ли с жалостью, то ли с презрением.
Я знаю, что ты знаешь,
Что я знаю, что ты знаешь.
И ты скрываешь то, что я скрываю,
Что ты скрываешь.
© Флёр, «Улыбки сфинксов».
|
|
|
|
|
Вниз 
