Объять Необъятное.
Порой мы забываем, зачем нам нужны лучшие друзья, самые настоящие, которые помогут в любую минуту, примут тебя таким, какой ты есть, со всеми недостатками, придурями, не предадут… Ведь они настоящие…
Наша семья – переселенцы, у нас нет определенного места жительства, мы часто переходим из места на место, побывав в разных племенах, повидав множество котов и кошек… Я до сих пор не понимаю, зачем нам всё это.
В очередном племени, а оно было Грозовым, я встретила одну кошку. Она была моей ровесницей, беленькая с кремовым отливом и водянисто-зелёными глазами, почти прозрачными. Она всё время ходила с другой кошкой, Мандаринкой, они были лучшими друзьями. А может, нет? Они часто обижались друг на друга, но потом мирились. Что-то случилось у них там, и Мандаринка сбежала в своё родное племя, - Сумрачное. Вишенка грустила одна, общаться с ней было некому, ведь она почти никого не знала, ибо общалась только с Мандаринкой. Как то утром она мне предложила прогуляться, мол, Клеверка, давай дружить. Я была вне себя от счастья.
Через несколько лун мы были лучшими подругами, всё делали вместе, в племени нас нельзя было представить по отдельности, мы были одним целым, хотя некоторые уверяли, что мы две – две совершенно разные личности. Нас даже в воители в один день посвятили. Она стала Вишней, а я – Клевером.
Неожиданно мне пришлось уйти с родителями и братом на новое место… Никакие мои отговорки и уговоры они слушать не хотели. Мы с Вишней даже попрощаться не успели. Я долго плакала, вспоминая её, такую хорошую, самую лучшую, не заменимую…
Вот прошло много лун, четыре сезона. Я хорошо обустроилась на новом месте, мы с семьёй надеялись, что это будет нашим окончательным местом жительства. Я нашла много друзей. Амбар был чудесным, в нём жило, можно сказать, целое племя, таких же отшельников, как и мы. Каждую луну приходило по две-три новых семей. Вот пришла одна кошка, на луну меня старше, интересы у нас с ней были одинаковы, у неё был младший брат, так же, как и у меня. Звали её Рябиновая. Мне казалось, что это имя ей не подходит, ведь она белоснежная, с янтарными глазами и ванильными полосками. На левом ухе у неё болтались пёрышки, которые были запрещены в лесных племенах. Мы подружились. Но я ревновала её к каждому коту, даже к собственному брату. Наверно, я боялась потерять её так же, как когда-то потеряла Вишню… Мы вместе охотились, патрулировали амбар, собирали травы, строили шалашики, мечтали ночью… Она подарила мне на день рождение пёрышко с корой дерева на ухо, как у неё, только у меня было перо алого цвета, а у неё – бирюзового. Мы жили дружно, я ей все уши прожужжала про Вишню, какая она, что даже Рябиновая так же скучала по ней, как я… Хотя кто её знает. Может, объять необъятное возможно.

Незабудки.
Однажды менестрель, бродивший по миру всему, и распевавший на своей лютне песни разных племён и народов, набрёл на город с неизвестным названием, ибо до наших дней оно не дошло. В городе этом он встретил девушку необычайной красоты, - у неё были чудесные волосы цвета морской волны, которые переливались при солнечном свете, подобно океану, и большие восхитительные глаза цвета звёзд, в которых отражалась красота мира всего. Менестрель влюбился в красавицу, и, позабыв о своём предназначении, утонул в объятиях любви своей. Подобно стреле, которую пустил солнечный посланник, летели месяца, а за ними и годы. Красота девушки не увядала, а наоборот – расцветала. Что нельзя сказать о менестреле, - медные локоны его утеряли свой превосходный вид и стали белоснежными, яркий огонь в глазах потух. Как то в праздник ушли возлюбленные в сказочный лес чудес – собирать северные травы. Но приключилось горе, - когда красавица нагнулась, чтобы собрать соцветие вереска, из кустов багульника выползла ядовитая змея – гюрза, и ужалила девушку. Упала наземь возлюбленная и уснула вечным сном. А на месте её погибели выросли необычайно красивые, такие же, как была она сама, цветы. Менестрель сочинил песню, которую посвятил своей супруге, а цветы стали называть незабудками.

Гром.
Тусклый свет фонарей тепло разливался по снегу, рассыпая его на множество разнообразных огней. Был снегопад. Крупные белоснежные хлопья падали, плавно кружась, на землю. Рядом с рябиной, нахлобученной пушистым снегом, среди которого рябили алые ягоды, находился стеклянный шар с матовой поверхностью. Но это только он на первый взгляд. Запотевшее стекло скрывало от нашего взора девушку-кошку, превращая её в расплывчатый силуэт из разных цветных пятен. Заключённая не шевелилась, но голубые ленты плавали в пространстве, постепенно поднимая девушку вверх внутри шара. Та лишь еле заметно поднимала и опускала руки, но за счёт движения лент, это было не заметно. Когда лазурные щупальца плотно обвивали тело, девушку опускалась вниз, а ленты расплетались.
Тёмно-синее небо резко окрасилось в багровый цвет. Послышались грохочущие раскаты грома. Мелькнула ослепительно-яркая молния и ударила в рябину. Языки пламени жадно проглотили ветки дерева. Затрещали сучья, рябина с грохотом повалилась в пушистый снег. Прозвучал звон разбивающегося стекла. Хлопок. Лёгкая дымка разлетелась на ближайшие метры. Гром прекратился, небо стало привычно тёмным. Из-под потемневшего ствола дерева выплыли голубые ленты. Девушки не было.

Твой собственный мир.
Пройдясь по пене, ты, морской,
Не станешь ли "Мермейд"?
Нет, счастье не в возможности видать морские воды,
Раскрасишь красками Ты САМ мир СВОЙ,
Как САМ захочешь.
Тут нету правил, нет закона,
Все делают, что совесть им позволит,
Что будешь делать Ты,
Раз не секрет?
Нет возможностям границ,
Ты Бог, но только для себя,
Тут все за всех, как в Мушкетёрах,
Справедливость торжествует!
Надолго ли?...
Покажет время.
Но, пока спокойствие правит миром,
Беги за кисточками и акварелью!
Рисуй везде, рисуй всегда,
Ты стань собой, открой себя!
Рисуй, рисуй, покуда силы есть...
Ты заходи за рамки, рисуй, пока возможность есть!
Установи законы, следуй им.
...Настал конец творенью, что?!
Возьми поглубже чашку, пойди, ты, к морю,
Нагнись в струящейся воде,
Почувствуй запах свежести морской...
Ведь правда, чудно?
Улыбнись... Нет, я не вру! И не командовать мне суждено!
Ты сам поймёшь, как только принесёшь кусочек моря
К себе домой, запустишь рыбок...
Разнообразных!
Посадишь внутрь аквариума водоросли речные,
Положишь камни, веками точенные волнами морскими...
...Где же краска? Как нарисовать такую красоту?!
Возьми бумагу, перья, черну краску,
Пиши!... А ты расслабься, почувствуй силу моря...
Кто там живёт?
Русалки, рыбы, осьминоги,
Акулы, черепахи, Посейдон...
Куда ты денешься? ...Что я смеюсь?
Успех тебя ждёт, друг мой.
Начни писать стихотворенья...
Или прозу.
Хотя чего я?
Ты САМ СВОЙ мир раскрасишь, как Тебе угодно.

Чучело.
Чучело - познать смысл слова не сложно,
Стоишь в полях, как-будто в ножнах.
Там кто-то есть? С кем говорить?
Увы, ты страшен... Как же быть?
Надоедливых здесь много птиц,
Где ж тут найти себе сестриц?
Где отыскать себе соседа?
С кем завести такое дело, как беседа?...
Вопросы сыпятся, ответа всё же нет...
В жизни так же, на протяжении многих лет...
Ты стань собой, открой себя!
Увидишь, взглянут на тебя!
Улыбнутся, подойдут,
Беседу, может, заведут.
Запомни, слово "чучело", стиль жизни таковой,
Испортит жизнь тебе, и будешь ты изгой.

Море.
Даниель выключила мотор лодки и надела маску. Навигатор показывает именно то место. Пройдёт пару минут, ну, сколько нужно, чтобы спуститься на дно Чёрного моря, и жизнь девушки колоссально изменится. Черноволосая погрузилась в воду. Неприятное ощущение сжатости завладело аквалангисткой. Жаль она не надела обычную маску, да и всё равно, что она может видеть под водой с открытыми глазами. Какие-то мутные пятна то там, то тут витали в толще воды. Рыб особо-то не было, потому что они решили скрыться в камнях и песке, испугавшись гостьи. Акул и дельфинов тоже не было. Чисто. Навигатор по мере прохождения девушки на север увеличивал скорость пиликанья. Когда прибор уже орал на всё, наверно, море, Даниель остановилась.
Внизу должен был быть кувшин. Спросите, что такого в кувшине, что так подействует на жизнь подростка с лиловыми глазами? На это пока что не может дать ответ сама девушка, но полтора года, проведённые в городской библиотеке не пройдут даром. На этот раз.
Песок. Камни. Кораллы. Мелкие рыбки, косяками проплывающие неподалёку, которые давали о себе знать блестящей при свете навигатора чешуёй. Но где то, что Даниель так давно искала? Девушка засунула правую ногу в песок, стараясь ластами расчистить участок. О, что-то блеснуло! Вот чёрт, очередная рыбка. Но нет, рыбы не могут так блестеть. Это что-то покрупнее и более блестящее. Неужели кувшин? Черноволосая, рассекая руками воду, приблизилась к находке и прищурилась. Точно. Именно то, что она искала.
Через пару минут аквалангист без акваланга в недоумении сидел в лодке, рассматривая свои руки. Как же так? Растерянность виднелась в фиолетовых глазах героини. Когда она всплыла наверх, кувшина в её руках не оказалось; когда опустила руки в воду – он появился. То есть?... Море не хочет отдавать кувшин? Что за бред?
Даниель, разочаровавшись в городской библиотеке, поплыла домой.

***
Хэй, пастух, постой,
Не гляди так, взгляд твой пустой,
Сыграй-ка ещё, я послушаю,
Может, смысл весь песни той вкушаю!
Хэй, пастух, песня твоя,
Напоминает мне полёт орла,
Звонкий шёпот ручья,
Волнение маков с полей,
Напоминает мне лес, эгегей!
Постой-ка, станцую,
Под песню ту, со смыслом, не пустую.
Станцую, стуча каблучком,
По затвердевшей земле, маячком
Будет платье новое сиять,
Ах сиять, пояском блистать!
Усмехнусь на припеве,
А конь мой, вороной красавчик, в гневе!
Станцую ещё, ты пой, пой,
Завтра встречусь с тобой,
Приду на самое место...
На следующий день он был не один,
Красотка сияла медыми власами. Невеста.
И яркость, огонь в тех карих глазах, игравший недавно, угас, потих.
Бросилась девушка, жадно дыша,
Отчаянный крик: "Ему не нужна!"...
Тот рассвет был коронным. Её нашли мёртвой.
Холодно тело. Пустые глаза.
Но будто живая! Но нет, мертва.
А тот пастушок, слегка усмехаясь,
Скрылся в дебрях, от счастья прям тая...

Лисица.
Звезда прочертит небо в полночь
И след оставит позади,
И обратит тот случай в небыль,
Пускай так будет... Я решил!

Летят года, идут столетья,
Растёт лисица, рыжий мех.
Лет через восемнадцать, где-то,
Когда возникнет хвост второй,
Ударит взор свой бесконечный
В то небо, что когда-то было
Небом - сборником всех жизнь и мечт...
Раскроет та лисица сборник,
Пройдут глаза по строкам.. Вдруг
Взор остановится на фразе:
"Что было - то уж не вернуть..."
...Хлестает Память беспощадно
По алым щёкам девы той,
И вот упали слёзы наземь...
Пробив ядро и весь гранит
На встречу солнцу плющ бежит.
Рыжая припомянула,
Что был не только мир её.
Что была Земля людская,
Что завлекала всех лисиц...
...Мать, отец... Их вдруг не стало...
И, тихонько, в уголке,
Роняет слёзы Махакэру.

Когда-нибудь, точно не скоро,
Придёт гумихо в лес чудной,
Чтобы поведаться с родными,
Что заволок чертог лесной.
"Ты мне их подарила... Так вот позволь... И забери"
Забрала всех она,
Всех: и отца, и мать... Сестру...
Настал черёд четвёртой. Вот.
Шагнув на каменну плиту,
Лисица падает навзничь,
Пронзая тело колом острым,
Без слов. Лишь пустота в глазах её...
А на губах.. Улыбка.

Доходит ветер до костей,
Сдувает крону с деревей.
И красный пересмешник огоньком
Скрывается в лесу.