Умерла? Она попыталась пошевелиться и не смогла. Грудь сдавила резкая невыносимая боль. Лап она не чувствовала совсем. Кто-то надсадно хрипел рядом, его когти скрежетали по камням, завалившим ее.

- Давай, давай, мы не можем ее потерять! – шелестел чей-то голос чуть поодаль.

- Я слишком стар для такой работы! – голос дребезжал по стенкам туннеля.

Огромный камень откатился в сторону, и она смогла вздохнуть. Боль только усилилась, заглушая все звуки и краски. Ее подхватили и понесли. Угасающим сознанием она смогла заметить стоявших поодаль кошек, шерсть которых отливала звездами. Умерла, вспыхнуло в голове, и она провалилась в темноту.

- Остролистая, ты слышишь меня? – над ней склонилась серо-голубая кошка.

- Она открыла глаза, - рядом возникла косматая широкая морда. - Не шевелись, приди в себя.

Остролистая повела глазами. Они были в какой-то пещере. Снаружи сияло солнце, и на разные лады пели птицы. Почему-то пахло медом. Хорошо тут у них…

Она попыталась встать. Голова кружилась, и все тело болело. Интересно, если я умерла, почему всё болит? Но она не успела подумать на эту тему. Из глубины пещеры вышла серебристо-полосатая кошка с ослепительно-зелеными глазами.

- Нам надо торопиться. Ты всё помнишь? – мягко спросила она.

- А что я должна помнить? – Остролистая тряхнула черной головой и поморщилась.

- Ты уверена, что всё так? – косматая повернулась к зеленоглазой.

- Конечно, иначе, зачем всё это?

- Ну, тебе виднее. Тогда быстрее. Он не сможет поддерживать ее жизнь дольше двух рассветов. Она слишком слаба.

- Светлая, давай.

Зеленоглазая подошла к Остролистой и склонилась над ней. Она что-то стала шептать ей на ухо. Черная кошка слушала внимательно, чуть прикрыв глаза. Почти всё она уже знала. Осталось последнее.

- Ты не боишься, детка? – Синеглазая кошка заботливо смотрела на Остролистую. Та, если бы и боялась, никогда бы в этом не призналась. Она отрицательно мотнула головой и приготовилась.

- Мы не сможем тебе помочь, помни об этом. Только ты и они. Но ты знаешь, какова цена. Это самая великая битва за всю историю племен.

Остролистая в очередной раз поморщилась и тихо сказала:

- Я готова…

Он смотрел на красивый затылок врага и задыхался от ненависти. В этом серебристом в свете луны затылке было сосредоточено всё, что он ненавидел. Подавляя обуревавшие его эмоции, он с трудом мог контролировать свое шумное дыхание. Сидевшая рядом Хмуролика и так уже косилась на него. Совет был в самом разгаре. Все обсуждали пересохшее озеро и жару. Все кричали и суетились. Ему было всё равно, что над племенами нависла страшная угроза. Если из-за этого сдохнут его враги – значит, Звездное племя действует правильно. А на себя ему было наплевать. Давно. С тех пор, как он понял, что никому не нужен. Ни отцу, ни даже матери. Они всю жизнь заняты только своими проблемами. Племени он тоже не нужен. Они не смогли предотвратить, остановить зло, которое прокралось в племя. Хотя были обязаны, таков Закон.

Пятнистая Звезда с запалом спорила с Огнезвездом. Предводительница, как обычно, подозревала всех и вся. Невидимка что-то горячо шептала ей на ухо. Он почти не слушал. Мысли текли привычной горячей вязкой массой. Почему жизнь так несправедлива? У врага все – могущественная семья, сила, красота. И даже…

Он посмотрел на нее. И острая боль в который раз пронзила растерзанное сердце. Она смотрела на того, кого он ненавидел больше всего. И смотрела так, как никогда не смотрела на него. За один такой взгляд он был готов отдать все. Жизнь, свою, чужую, неважно.

Кот заскрежетал зубами. Ненавижу. Враг, казалось, почувствовал его взгляд и повернулся. Ему пришлось опустить глаза. Он боялся, что лихорадочный огонь в его глазах выдаст всё раньше времени.

Он опять погрузился в сладостно-горькие размышления. Они украли у него всех, кого он любил. Всех. Лживая проклятая семейка. Они, походя, разрушают судьбы других, не задумываясь и даже не замечая этого. И наверняка удивились бы, скажи им это прямо в их ненавистные морды. Он усмехнулся. Ничего, скоро они все это услышат. В первый и последний раз.

Скоро все изменится. И он будет умываться кровью врага… Долго и с наслаждением. Он будет смотреть в эти ненавистные угасающие красивые глаза и наслаждаться плещущимися там страхом и болью. Он будет выть от наслаждения, когда запустит когти прямо в его теплое сердце и вырвет его. И бросит к ее ногам. Пусть, они не будут вместе. Но и враг тоже. Никогда. Кот даже захрипел от удовольствия. Хмуролика отодвинулась от него, недовольно дернув хвостом. Старая дура! Как и его мать. Ничего, вы все скоро узнаете, кто я. Вы будете лизать мне лапы, прося пощады. Все. Скоро.

Он оглянулся на черноту леса. Верхушки деревьев были ярко освещены луной, но в глубине леса всё было темно и непроглядно. И скорее почувствовал, чем увидел три пары горящих глаз. Они там. Скоро.

Глаза привыкли к темноте, и она стала различать смутные силуэты. На расстоянии нескольких кроличьих прыжков стояло дерево. Огромное, кряжистое, с раскидистыми ветвями и совершенно без листьев. Верхушка дерева уходила далеко ввысь и исчезала во тьме. Остролистая с ужасом смотрела на небо. Оно было черное и совершенно без звёзд. Стояла мёртвая тишина, не было слышно даже собственного дыхания. Запахи тоже отсутствовали, как и звуки. Кошка поняла, что время здесь остановилось раз и навсегда. Оно также увязало во мраке. Липкий, словно паутина, воздух был густым и тягучим и чувствовался даже на ощупь.

Остролистая пошевелила телом, оно было чужим и непослушным. Она сделала шаг, и из-под лап выскочило какое-то существо и бесшумно прошмыгнуло мимо. Запахло гнилью. Кошка двинулась к единственному видимому предмету, к дереву. Вдали смутно ощущались черные холмы. На земле периодически попадалось что-то мягкое и склизкое, и кошка каждый раз с отвращением отдергивала лапы. При приближении к дереву стало чуть светлее, и она увидела сидящего на огромной ветке ворона. Он сидел неподвижно, склонив голову набок, и казалось, спал. Перья его были чернее ночи и отливали холодным блеском. Кошка сделала еще несколько неуверенных шагов. И тут ворон каркнул. Звук был таким резким и неожиданным, что Остролистая высоко подпрыгнула на месте и вжалась в землю.

- Лисий помет, ты испугался нашего Эдгара?

Кошка резко обернулась и увидела силуэт огромного кота. Он стоял и насмешливо смотрел на нее, прищурив огромные глаза.

- Ненавижу его! – ответила она и не узнала свой голос. Он был низким и хриплым. Как у собаки.

- А он нежно любит тебя, Коршун. Ведь вы оба … птички! – исполин разразился гулким смехом.

Он подошел поближе, и кошка уловила знакомый запах. От него всегда исходил один запах - запах власти. Звездоцап. У Остролистой сжалось сердце. Она знала, на что он способен теперь. Но пути назад не было.

- Отец, ты как всегда. Бесподобен. Ты был там?

- Да, я встречался с нашими… друзьями. И у меня хорошая новость – эта черная тварь сдохла! – При этих словах Звездоцап внимательно посмотрел на Остролистую. У нее всё похолодело внутри. Казалось, его взгляд даже при тусклом освещении пронизывал насквозь, как молния. - Так что всё готово, Коршун, лапы у нас развязаны. Я знал, что пророчество – не стоит и выеденного яйца. Мы всё сделали правильно. Завтра последняя подготовка и через два рассвета всё решится. Столько долгих лун я на это потратил, мы не можем проиграть. – Бывший предводитель сдвинул брови и задумался. Остролистая невольно залюбовалась его профилем. Властный, бесстрашный и неукротимый. От него даже здесь исходила невероятная сила. Хотелось лечь на брюхо и ползти к его ногам. Прямо в его пасть…
Остролистая стряхнула с себя наваждение. Коршун может ползти, она – нет.

- Сколько наших сторонников? Достаточно, мы справимся?

- Ты что, от страха память потерял? Сколько раз мы тренировали их всех?

- Я просто спросил, как ты считаешь, все ли смогут выступить, не струсят ли в последний момент?

- А нам много не надо. Большинство только для отвода глаз. Главный – наш. До мозга костей. Он ненавидит эту семейку не меньше моего. Я думал, больше чем я, ненавидеть невозможно. Я ошибался. У меня отняли только отца. У него – всех. И он лучший воин, – задумчиво сказал Звездоцап. И добавил. - После меня.

Мимо бесшумно пролетела какая-то птица, почти задев их своим черным крылом.

Остролистая понизила голос. – Давай еще раз всё проговорим, чтобы ничего не упустить.

Звездоцап с удивлением взглянул на нее. Но согласился. – Давай. Ты становишься не таким мышеголовым. Вон идет Хвостолом, все вместе и обсудим.

Эдгар каркнул еще раз. На этот раз не так громко, но у Остролистой в жилах застыла кровь.

Солнце щедро заливало поляну, на которой весело катались пищащие клубки из котят и пучков мха. Мамаши горделиво посматривали на своих шалунов и обсуждали последние сплетни. Охотничий и пограничный патрули еще не вернулись, и лагерь был почти пуст. Огнезвёзд вышел из своей пещеры и пристально осмотрел свои владения. Всё было спокойно, и предводитель зажмурился от удовольствия. Он любил такие моменты. В этом была и его заслуга. Сытое, безмятежное племя – чего ещё может желать предводитель?

Вдруг небо заволокло темными клочковатыми тучами, и стало сразу темно и холодно. Поднялся сильный ветер. Мамаши схватили каждая свой клубок и поспешили в пещеру. Стало темно, как ночью. Солнце скрылось за плотными, почти черными тучами, которые не пропускали на землю ни единого лучика. Первые тяжелые капли упали на землю. Огнезвёзд поежился под пронизывающими ледяным порывами ветра. Оглушительно грянул гром, сверкнула багровая молния, и дождевые капли стали покрывать сухую землю. Огнезвёзд с удивлением заметил, что капли не сразу просачивались в песок, а оставались еще некоторое время на поверхности. Запахло чем-то кислым. Он с ужасом взглянул на свою шерсть. Она была вся красная и липкая. Кровь! Вокруг всё заливало кровью. Сквозь завывание ветра послышался жуткий вой. Посреди поляны возникли три фигуры. Огнезвёзд оцепенел. Он знал каждого из них. Этого не может быть! Три тёмные фигуры быстро двинулись в его сторону. Огнезвёзд напрягся и приготовился к бою. Может быть, последнему в своей жизни. Трое прыгнули одновременно. У предводителя Грозового племени не было шансов. Раздался ужасающий визг Песчаной Бури, выбежавшей на шум.

Плющёвка открыла глаза. Сердце бешено колотилось. Шерсть прилипла к телу. Смятая подстилка была раскидана вокруг. Сон! Этот проклятый сон преследовал ее уже много дней. Но она не решалась никому о нём рассказать. Она вообще давно никому ничего не могла рассказать… Почему жизнь так несправедлива?

Она быстро привела себя в порядок. В отличие от её сестры эта процедура ей не доставляла никакого удовольствия. Как и многое другое.

Кошка вышла из палатки. Вокруг начиналось обычное утро. За исключением того, что Львиносвету и Голубке было разрешено остаться в лагере и готовиться к завтрашнему походу. Они завтра отправятся выяснять, почему пересохло озеро. Хотя Голубке всё было известно и так. Ей вечно всё известно! Плющёвка поморщилась, как от зубной боли. Сестра видит всё на многие дни путешествия отсюда. Только не видит того, что у нее под носом. Плющёвка, прищурившись от яркого света, стала привычно следить за сестрой.

Голубка весело болтала с воителями, собиравшимися на охоту. Она смеялась и радовалась всему вокруг. У Плющёвки сердце сжалось от ревности. Она не сводила голубых глаз с пушистой серой кошки. Как она мила во всём, со всеми добра и обходительна. Только не замечает, как больно от этого ей, её сестре. Это ты во всем виновата. Это из-за тебя! Почему ты не просто моя сестра? Почему?

Плющёвка уныло опустила голову и задумалась. Она всё время думала, у неё было много времени на это. С тех пор, как сестра ей не принадлежит. И с тех пор, как она поняла, что никому не нужна… Это сказал ей он. И она поняла, что он прав. Каждую ночь она понимала всё больше, что он прав. Пусть будет, что будет. Это лучше, чем мучиться каждый день, видя всё это.

Плющёвку окликнула Пеплогривка, и та, вяло кивнув наставнице, пошла на тренировку. Звонкий смех Голубки разносился по всей поляне.

- Счастливо поохотиться, сестричка! – крикнула она вслед Плющёвке.

- Спасибо, - натужно улыбнулась в ответ кошка.

Это было самым трудным для него. Наложить мазь на нужное место. Кто-нибудь задумывался, каково это - быть слепым целителем? Его искушенный нюх позволял безошибочно определять болезни и тип ран. Он легко находил нужные травы. Мог точно определить, как идет выздоровление. Он это чувствовал, как никто, слепота тут только помогала. Но он был беспомощным, когда приходилось точно определить место раны на теле. С тех пор как Листвичка ушла в депрессию и перестала помогать совсем, ему стало особенно трудно. Никто и никогда не услышит от него ни слова жалобы. Но лапы предательски дрожат каждый раз.

Огнезвезд еще не оправился от ран, полученных от лисы, и Воробей каждый день обрабатывал их. Он подцепил с листка пережеванные ноготки и стал медленно подносить к ране предводителя. Тут зашевелился ежевичный полог, и целитель вздохнул с облегчением. Ее теплые лапы ловко подхватили мазь, и он услышал голос Огнезвезда.

- Пеплогривка, ты не ошиблась, став воительницей? У тебя так замечательно получается. Спасибо, я уже почти здоров!

- Нет, предводитель, я не ошиблась. Я об этом мечтала, - у Пеплогривки слегка дрогнул голос, - слишком давно, чтобы отказаться от этого.

Она заботливо провела лапой поверх наложенной паутины. – И до выздоровления еще слишком далеко.

Она так и не отняла лапу от Огнезвезда, задумчиво поглаживая его рыжий бок. Предводитель неловко высвободился, поблагодарил и вышел из пещеры.

- Пеплогривка, ты очень неосторожна! Ты не боишься выдать себя? – Воробей, ворча, стал убирать разложенные травы. – Что ты ведешь себя, как заправский целитель?

- А что в этом такого, я просто помогаю тебе и всё. В свободное время… Пока Листвичка не придёт в себя. – Тут кошка нахмурилась, и ее хвост забился по земле, она очень переживала за свою бывшую ученицу. - Как она, кстати?

- Плохо, я боюсь за нее. Она даже не навещает отца. - Воробей угрюмо собирал свои снадобья. – Всё-таки будь поосторожнее! Никто не должен ни о чем догадаться, до поры до времени! Слишком многое от этого зависит…

Некоторое время они молча приводили пещеру в порядок. Тишину нарушила Пеплогривка:
- Я сегодня разговаривала с ними. Они крайне тревожатся за Остролистую. Она не сможет выйти оттуда до полуночи. И потом, как она там, не раскусили ли её? – Пеплогривка с волнением в голосе перебирала травы на полках, ловко и безошибочно раскладывая так, как надо. – Как всё это ужасно! Ты уверен, что мы победим?

- Да, иначе, зачем всё это? - Воробей был спокоен. – Мы сильнее, на нашей стороне Хранители времени. Ты же знаешь это лучше, чем я. Сейчас всё зависит от моей сестры. Да пребудет с ней Звездное племя!

Где-то снова каркнул Эдгар.

Полный диск луны ярко освещал причудливые деревья. Казалось, за каждым из них притаилась опасность. Патруль шел молча, внимательно прислушиваясь и принюхиваясь ко всему вокруг. Тишину тёплой ночи нарушали только уханье филина и изредка пробегавшие мелкие зверьки. Но котам сейчас было не до охоты. Подходя к озеру, которое теперь превратилось в большую лужу, они старательно придерживались тени деревьев. Воители знали, что Речные коты сторожат озеро днем и ночью. Серебристая лунная дорожка затейливо бежала по водной глади озера и упиралась прямо в Небесный дуб.

- Луна достигла верхушки неба, - одними губами сказала Пеплогривка.

Воробей и Львиносвет промолчали. Кошка подняла голову и напряженно смотрела куда-то на огромное дерево.

Тут резко потянуло холодом, и она теснее прижалась к целителю. Львиносвет сделал шаг и встал прямо под деревом. Широкие раскидистые ветви надежно прятали его в тени. Зашуршали листья, послышалась какая-то возня наверху, и на землю, сверкнув белым брюхом, тяжело спрыгнул темно-коричневый кот.

- Вот и я, - блеснув ледяными глазами, сказал он. - Как я вам?

Львиносвет вплотную подошел к коту и поморщился. - Ну и вонь от тебя, сестричка!

- А ты что думал? Я там даже не моюсь. Если попробовать это сделать, немедленно покрываешься какой-то светящейся плесенью. Которую потом ничем не отскрести.

- Давайте оставим вопрос гигиены на потом. Здравствуй, милая, - Пеплогривка подошла и потерлась носом о вновь прибывшего. – Как ты? Все прошло удачно? Я, как только представлю, каково тебе там, у меня шерсть дыбом встает.

- У меня мало времени. Этот проклятый ворон сторожит проход постоянно. Чуть не сказала, днем и ночью. - Остролистая задумалась на мгновение. – Мне помог Уголек. Он верен нам, я думаю, на него можно положиться. Но он не сможет отвлечь птицу надолго.

- Тихо! – приглушенно скомандовал Воробей. - Кто-то идет.

В зарослях папоротника послышался шум, и на освещенное место выскочил темноглазый олень.

- Надо быть осторожнее, мы поздно услышали. Враг не дремлет. Вы разговаривайте, а я отойду, посторожу. Держись, милая, осталось немного! - Львиносвет погладил хвостом Остролистую и ушел.

- Итак, вот что я узнала. – Остролистая повела широкими плечами и наклонилась к уху Пеплогривки.

Она некоторое время что-то рассказывала кошке, изредка шевеля своим телом, словно проверяя, слушается ли оно ее. Закончив, резко подняла голову, прислушалась и, пятясь, стала отходить к дубу. Затем неловко забралась на нижние ветви и стала карабкаться наверх к дуплу, из которого недавно появилась. На самом верху Остролистая остановилась и тихо сказала:

- Если бы не Светлая и ее племя, нам всем через рассвет пришел бы конец. Да хранят нас Звездные предки!

Лапы горели так, что каждое прикосновение к земле доставляло невыносимое страдание. Но он бежал, не обращая внимания на боль и голод. Он бежал уже много рассветов. Он боялся не успеть. Тогда все будет зря. Его ввалившиеся бока, его стертые до крови когти, ее ясный взгляд, вся жизнь котов-воителей с момента прихода их в дикий лес. Кровь, густая без достаточного количества жидкости, тяжело стучала в виски, затуманивала глаза красной пеленой, мешала думать.

А подумать было о чем. Предатель он или герой? Ни один самый мудрый кот не сможет ответить не этот вопрос. Что важнее – семья или племена? Он до сих пор не ответил на этот вопрос. Каждый в их семье ответил по-разному. Оказавшись, вольно или невольно, по разные стороны этой страшной войны.

Какая-то ветка проткнула его правую переднюю лапу почти насквозь. Кот завыл от боли и скатился кубарем в какой-то овраг. Он лежал на сырой предрассветной земле, бока тяжело ходили вверх-вниз. Кот осмотрел свою лапу и стал ее вылизывать. Язык был страшно шершавый и царапал рану. Надо встать! Лапы не слушались и предательски дрожали, заставляя опуститься на землю. Поведя вокруг глазами, воин увидел светлые, почти прозрачные ягоды. Он осторожно взял их губами и раскусил. Живительная кислая влага полилась внутрь.

Он позволит себе немного полежать, совсем немного. А потом снова побежит. Иначе он не успеет. И тогда все зря. В полусознательном состоянии, уже проваливаясь в спасительный сон, он увидел глаза. Страшные, огромные, знакомые. Они смотрели на него, не мигая, завораживая янтарным дьявольским светом. Кто-то прошипел ему в самое ухо: «Предатель». Где-то рядом каркнул ворон.

- Он добежит, ты уверена? – Синяя Звезда повернулась к Щербатой. Косматая кошка недовольно повела хвостом.

- А у нас есть выбор? Будем надеяться, что да. Бедный малыш… Надо было… А впрочем, что лапами молотить после драки?

В воздухе произошло какое-то движение, и рядом с ними появилась красивая необычная кошка. Она лучилась зелеными глазами, смотрела одновременно и ласково, и мудро.

- Светлая, как я рада, - к кошке подбежала Синяя Звезда и потерлась кончиком носа о гостью. – Скажи, они помогут?

Серебристая кошка слегка поморщилась, и тут зазвучал ее волшебный голос.

- Да, она сразу согласилась. Сказала, что у нее есть долг, который она вернет, так или иначе.

Шерсть ее слегка шевелилась и переливалась. Светлая задумчиво смотрела некоторое время на двух Звездных кошек.

- Скажите, меня всё время мучает вопрос, как вы считаете, тогда возможно было другое решение? Можно было поступить милосерднее? И не рвать с ними связь хотя бы.

- Нет, другого пути не было! – горячо заговорила Синяя Звезда. - А связь с нами прервали они сами! Это было их желание.

- Их, говорите? – Светлая чуть напряглась, это выдало легкое движение на загривке.- А вы пробовали сохранить эту связь сами? Или вам было удобно, что они так решили?

Вопрос повис в воздухе, оставшись без ответа. Звездные кошки переглянулись друг с другом. Явно вопрос застал их врасплох, они были к нему не готовы.

- Ладно, ладно, мы виноваты, - сказала Щербатая нарочито ворчливо, пытаясь загладить неловкость. – Кто старое помянет…

- Этого недостаточно, Щербатая, - Светлая неожиданно заговорила твердо. – Мы не можем это так оставить. Страшные последствия с трудом удалось исправить. И не с вашей помощью. Хранители времени еще примут свое решение. А сейчас мне пора…

Она ослепительно сверкнула глазами и растворилась в воздухе. А, может, и во времени…

Ночь жадно проглотила все дневные звуки и, переварив их, выдавала свои, - скупо, таинственно, неожиданно. Словно играла в одну ей понятную игру. Вот кусты зашуршали, и на небольшую полянку возле Высокого Дуба вышел кот. Он шел очень осторожно, почти плыл в ночи, не касаясь земли, стараясь производить как можно меньше шума. Это было неудивительно, потому что он был некрупным, но сильным зверем. Кот постоянно принюхивался и прислушивался ко всему вокруг, глаза его полыхали в свете луны лихорадочным огнем. Черная шерсть переливалась серебром. Он остановился под самым дубом и прислушался, уши встали торчком, хвост вытянулся в струнку, кончик нервно подрагивал. Он раздувал ноздри и потряхивал шерстью на загривке.

Через некоторое время нервного ожидания послышался шелест листьев, неясное ворчание, и перед ним на землю с дерева спрыгнул кот. Он выглядел очень странно в свете луны. Его шерсть не отражала лунный свет, а как будто поглощала его, создавая один лишь силуэт. Хотя, если приглядеться, можно было различить детали. Кот был очень крупным, практически гигантом. Он был полосатым и обладал просто огромными глазами. Вел он себя не менее странно, чем первый незнакомец. Некоторое время кот фыркал, мотал головой и рычал. Прокашлявшись, он хрипло сказал:

- Ну, здравствуй!
Первый кот не спешил с ответом. Он рассматривал своего собеседника. И, наконец, произнес тихо:
- Если завтра у нас ничего не получится, я тоже буду там.

- Если будешь думать, как слабак, точно там будешь. Но мы всё продумали. И ничто и никто уже не сможет помешать. Нас просто больше, и все. Для чего я столько времени все это готовил? Чтобы заполучить еще немного неудачников туда? Поверь мне, там нечего делать, - кот криво ухмыльнулся. - Хранители в свое время здорово все придумали. Лучше просто смерть и все. Чем скитаться там. Завтра все изменится. Все сошлось. Полнолуние, пересохшее озеро, ослабевшие до предела племена, уход лучших воинов на поиски причины обмеления озера. И лучшие воины – на нашей стороне. Пророчество лопнуло как гусеница, на которую ты наступил. И племена так и не узнали вторую часть пророчества, которую от них скрыли их звездные крысы. Они им не сказали, что единственная, кто может помешать нам – Остролистая. И где она? Гниет в туннелях. Я думал, что она умнее и не попадет в такую простую ловушку. И нам придется действовать по-другому. Но нам повезло. Так что путь свободен. Никто не может знать, что мы смогли объединиться. Мы – страшная сила. Ведь туда Хранители отправляли лучших воинов много-много лет! Слабаки уходили к звездным крысам.

Коты еще долго разговаривали, постоянно оглядываясь и принюхиваясь. В конце разговора возникла пауза. И гигант вдруг спросил, пристально следя за реакцией собеседника:

- Если бы всё можно было изменить – ты бы изменил?

- Нет, - рявкнул черный кот. – Это моя судьба. И я пройду ее до конца. У меня уже нет сердца. Только цель. Я не представляю другого пути. Хотя еще несколько лун назад я молил Звездное племя о другой судьбе! Ты меня славно воспитал.

- Хорошо, именно это я и хотел услышать. Ты сильно возмужал за последнее время. Я полностью в тебе уверен. А теперь иди, и пусть завтра у нас все получится! У нас не должно быть проблем. Лучшие воины ушли искать причины обмеления озера. Остались жалкие калеки и старейшины.

Он уже уходил, но тут обернулся и спросил, махнув хвостом.

- Кстати, ты знаешь, как звучит полностью пророчество, которое скрыло от вас Звездное племя? Про троих родственничков рыжей киски? - Кот сверкнул янтарными глазами. Не дождавшись ответа, он продолжил, растягивая слова. - Придут трое, кровь твоей крови, и могущество звезд будет у них в лапах – это только первая часть. Сестра не даст свершиться злу, рвущемуся из тьмы, и братья ей помогут – это вторая часть. Этого не знает никто из лесных котов, поэтому они не понимают, о чем пророчество. Сестра мертва. Поэтому и пророчеству не сбыться. Так что победа – за нами.

В нескольких кроличьих прыжках от них в кустах с подветренной стороны было слышно, как бьется сердце того, кто всё это время не сводил глаз с разговаривающих. И не только бьется, а сжимается от невыносимой боли. Она не обманула. Кот запрокинул голову, ему хотелось завыть, страстно, долго, протяжно, выливая на полную луну всю силу своей боли. Он вонзил когти в землю и принял страшное решение.

Утром в племени Ветра был страшный переполох. Прямо в воинской пещере был найден мертвый Ветерок. Во сне кто-то перерезал ему горло.

The darkest hour is that before the dawn.
Самое тёмное время - перед рассветом.
(английская пословица)

Огромный чуть красноватый диск луны медленно выкатился из тьмы и тяжело разлился по небу, заслоняя собой тусклые звезды. Хозяйка ночи равнодушно освещала землю своим кроваво-мертвенным светом. Ей было наплевать на то, что происходит где-то там лесу, с какими-то племенами. Тысячи лун для нее – лишь миг. Горстка котов – тем более. Но в этом мире вдруг наступило такое напряжение, что, казалось, сама тишина тревожно дрожала и вибрировала. Не было слышно пения птиц, ранее не умолкавших даже ночью. Ветер тоже подобрал свои лохматые крылья и убрался подобру-поздорову, предчувствую недоброе. Несмотря на это, озеро, вернее то, что от него осталось, подернулось мелкой рябью, пытаясь стать еще меньше. Гнетущее напряжение повисло на листьях неподвижно стоящих деревьев, ставших словно тоньше и прозрачнее. Только Небесный дуб стоял неизменно величественно в зловещем свете полной луны. Его, как и луну, мало что интересовало. Он повидал на своем веку разное, и научился смотреть на все свысока, как и полагается такому великану. Однако вся живность, непременно водившаяся в его огромной кроне, в этот полночный час куда-то исчезла, словно по мановению волшебной палочки. Казалось, само время остановилось. Уступив место страху и предчувствию чего-то ужасного и неизбежного...

В какое-то мгновение со стороны Небесного дуба послышался неясный, леденящий душу шум, который стал медленно нарастать и постепенно перешел в мерный гул. Листья на дереве мелко задрожали и покрылись легким инеем. Откуда-то сверху на землю тяжело спрыгнул крупный кот. Он принялся фыркать, трясти шкурой и мотать головой, словно приходя в себя после сильного удара. Его шерсть, совершенно не отражающая свет, выглядела свалявшейся и походила больше на клочковатый мох. Вокруг разлилось зловоние, от которого поморщился даже кот. Рядом приземлился еще один зверь, он повел себя точно также, как и первый. Потом еще один… И тут сверху стали спрыгивать один за другим странные кошачьи силуэты. Они сыпались и сыпались на землю, превращаясь в жуткую шевелящуюся массу. Все коты выглядели по-разному. Некоторые были как Первый, - косматые черные силуэты. Некоторые почти сливались с темнотой, так как больше походили на сгустки тьмы, чем на живые существа. Но все вели себя одинаково. Мотали головой, пытаясь привыкнуть к яркому свету луны и прозрачному воздуху вокруг. Они переступали лапами и неистово били себя хвостами по бокам. У всех была отличительная особенность – их глаза горели каким-то чудовищным внутренним светом.

Некоторое время коты приходили в себя. Но когда Первый издал хриплый каркающий звук, вырвавшийся из его глотки, все они замерли как по команде и вытянули морды, явно отдавая должное своему вожаку.

Откашлявшись, кот продолжил, сверкнув янтарными глазами, излучавшими дьявольский свет:

- Ну, вот, мы там, где и должны быть. Мы дома. Давайте докажем наше право на него. Вы всё знаете. Я повторю лишь одно. Сегодня мы уничтожим все племена. Сотрем их с лица земли. И восстановим справедливость, когда-то нарушенную горсткой неудачников. В живых не должен остаться ни один кот, ни один самый дряхлый старейшина, ни один новорожденный котенок. Мы изменим всё сегодня. И навсегда. Славной охоты, будущие повелители леса!

Гулкий рокот прокатился по многочисленным рядам странных котов. Стоящий рядом с вожаком кот неясного бурого окраса нервно дернул хвостом и протяжно мяукнул:

- Звездоцап, ты великий воин. И мы все твои должники. Второй раз нам не умирать. Только исчезнуть навсегда. Поэтому или всё, или ничего. Мы готовы к бою. К последнему, так или иначе.

Звездоцап повел огромными плечами, внимательно осмотрел стоящее перед ним войско и вдруг хрипло рассмеялся, обнажив огромные белые клыки.
Тем более жутким показалось невесть откуда взявшееся эхо, разорвавшее тишину над лесом и прокатившееся над озером. Было ясно, что предводитель даже не пытается скрыться под покровом ночи. Он знает, что делает…

В это самое мгновение в своей пещере проснулся Огнезвезд. И понял, что в лагере что-то случилось…

**************